Толпу было не обойти никак. Люди, её составлявшие, казались мрачными и агрессивными. Мужчины смотрели исподлобья. Женщины хищно шевелили узкими губами. Дама, приятная во всех отношениях, невольно прижалась к своему спутнику.

- Да что здесь такое?

На этот вопрос ответил парень, пробивавшийся из толпы к выходу.

— Человек умер. Погиб, вон там, - парень показал место пальцем и невпопад добавил: - Насмерть.
— Человек? Что еще за человек? - дама и прежде наблюдала зевак, но здесь толпа была много больше.

Парень пожал плечами.

- Чиновник какой-то. Высоко… высокопоставленный. Не премьер, а этот… заместитель… вице-премьер, во! Сейчас тут народное прощание.

Даму, приятная во всех отношениях, передернуло.

— Нет, вы поглядите! Народное прощание у них, у блядей! Перегородили все, не проехать. На автобусах, поди, из Подмосковья привезли прощаться? За триста рубликов?

Парень оживился. Мысль ему в голову не приходила.

— А что, можно получить?

Дама смерила его взглядом.

- Титушка? Иронизировать вздумал? Пшел вон! Вот я тебя сейчас в твиттер выложу!

Дама прицелилась мобильником, но парень все понял и быстро ретировался. Убрав мобильник, дама вновь обратилась к спутнику:

— Ты смотри, чего творят! Цветов-то сколько! На больницы не хватает, а тут навалили! За наш с тобой счет!

Спутник вежливо пробормотал:

— Ладно тебе. Человек всё-таки умер.
— Человек?! - Дама поперхнулась. - Человек из правительства?! Нет, это слишком! Как верно Игорь Моисеевич писал: «Сегодня умер скверный человек, мартышка отдуплилась, червь раздавлен!!»
— Не надо, прошу тебя, — пробормотал спутник дамы.
— Почему это? А? Ты что, такой же раб, как и эти «скорбящие»?

Дама, энергично работая локтями, протиснулась сквозь толпу. Она оглянула собравшихся и взвизгнула:

— Чего вы тут толпитесь, а?! Не пройти, не проехать! Дуйте на ваше кладбище домашних животных! Представление закончилось! Чего ждете?!

Даме ответил на этот раз какой-то благообразный старичок.

— Табличку ждем. С именем. Мост переименовали - в память об этом трагическом событии…

Дама побледнела.

— Пере… Пере… что?!! Да вы спятили? У нас уже до Сталина опять докатились? У нас именами дохлых чиновников исторические места опять называют?! Да вы мне… Да я вас…

Задохнувшись от гнева, дама стала сбрасывать букеты с перил на землю, топтать их, расшвыривать. Не читая, хватала какие-то плакатики, рвала их, бросала под ноги. Толпа рассутпилась. Люди наблюдали за этими действиями со священным ужасом, не решаясь помешать.
Наконец, дама, приятная во всех отношениях, остановилась, тяжело дыша.

- Вот, - сказала она. - Надо быть свободными.

— Надо, - эхом отозвался знакомый голос. Дама, приятная во всех отношениях, повернулась на него. К ней на шею бросилась дама, просто приятная. В своей замечательной шубке.

— Олечка, — залепетала дама, просто приятная, - Горе-то какое, диктатор нашего Борю убил! А титушки уже постарались, ты смотри, все цветы потоптали, вандалы! Даже память не дают почтить! Но ничего! Я, как увидела, сразу Кацу позвонила. Он сделает, что надо…

И дама, просто приятная, зарыдала в голос.