Когда обсуждают Россию, Украину, Грузию и т.п., обязательно говорят - "они провели реформы", "они не провели реформы", "завершить реформы в этой стране не получилось".
Но что такое, собственно, реформы?
А это вот что.
Вы берете какой-нибудь квартал в центре города.
Сносите его подчистую, выселяете людей "за 101 километр", сокращаете и выгоняете все учреждения, и вообще все, что там было удобно или дешево.
На этом месте вы строили стеклобетонный небоскреб, заказав его проект за огромные деньги какому-нибудь английскому или голландскому архитектору.
Кроме самого небоскреба, важно еще предусмотреть в проекте зимний сад, пентхаусы, вертолетную площадку, галерею современного искусства и рестораны.
Когда все построено, вы сажаете в этот небоскреб (непременно в большие открытые пространства, никаких коридоров и кабинетов) мальчиков или девочек в одинаковой красивой униформе, которую, опять-таки, надо заказать у модного английского или голландского дизайнера.
Мальчики и девочки должны быть тупые, должны получать три копейки, но улыбаться и уметь говорить что-нибудь неожиданное: ну, скажем, "да, сэр", "нет, сэр" и "спасибо, сэр", хотя вы живете и не в англоязычной стране.
Смысл их сидения в открытых пространствах небоскреба в том, что они за впятеро большие деньги будут оказывать какую-нибудь госуслугу, которую раньше можно было получить в пять раз дешевле, но в неказистом домике, в кабинете и без специальной униформы и "да, сэр".
Строго говоря, за небоскреб, униформу и "да, сэр" стоило бы брать в десять раз дороже, и за это вас упрекнет видный либеральный экономист, лучший экономист вашей страны по версии МВФ и Всемирного банка, но - он прав, конечно, и все же, и все же...
Тем, кто заплатить в пять раз больше не сможет, - придется ехать на самую окраину города, где без всяких небоскребов и "спасибо, сэр" совместят в одном неказистом домике те 28 точек доступа к этой госуслуге, что существовали до этого.
Впрочем, лучший экономист вашей страны по версии МВФ и Всемирного банка настаивает, чтобы и этот домик снесли, а эту последнюю возможность не заплатить по максимуму ликвидировали, так как если поощрять социальное иждивенчество и халяву, то из тоталитарного прошлого нам (то есть вам, а не ему) никогда уже не выбраться.
Да, совсем забыл.
Когда вы построили небоскреб, то вы гневно - под камеры всех телеканалов - уволили старого директора того учреждения, что было на этом месте до вас. Вы сказали, что он коррупционер - и это правда.
У вас в небоскребе коррупционеров не будет.
У вас просто будут контракты с одной очень талантливой компанией уникальных стартапов, которой руководит ну очень талантливая 23-летняя девочка - и как не дать ей шанс получить заказов на много-много нулей, если она придумала такой прозрачный и эффективный бизнес?
В общем, у вас все красиво.
У вас есть красивый небоскреб, в красивых полупустых помещениях которого сидят красивые люди и красиво говорят "спасибо, сэр", принимая красивые суммы денег, а еще у вас есть красивая еда в красивых ресторанах, красивые цветы в зимнем саду и красивый вертолет, на котором приглашенные вами красивые топ-менеджеры красивого международного бизнеса прилетают к вам на открытие выставки - тоже красивой, как вы твердо выучили.
Потому что вы сделали реформы.
Но есть одна проблема.
В какой-то момент все эти люди - которых вы выселили из их домов, которых вы сократили с их работ, для которых вы, наконец, повысили цены уже не в пять, а в семь раз - рынок требует! - те самые люди, что ходят угрюмо где-то там в темноте, вдалеке от ваших галерей и вертолетных площадок, - найдут повод и способ собраться вместе, да и выкинуть вас и из вашего небоскреба, и из страны вообще.
Живым, целым. Даже вместе с вашей 23-летней создательницей стартапов.
Но уже навсегда.
И тогда вы поедете на конференцию, посвященную судьбам реформ, и будете грустно выступать там, и будете говорить: в этой стране завершить реформы не получилось.
И вам действительно грустно.
Но как же это, черт возьми, хорошо, что вам, наконец, грустно.
Как же это хорошо.