Одна -- та же, что у всех путешественников, и охватывающее в Венеции чувство, что больше никуда ехать не нужно.
Другая -- что Венеция была "южным Петербургом", и при невозможности для Бродского приехать в Ленинград -- как позднее выяснилось, по причинам в конечном счёте не внешне-политическим, а сердечным -- наиближайшим достижимым приближением.
Ирония же состоит в том, что написавший "на Васильевский остров я вернусь умирать" оказался похороненным на острове. Правда не Васильевском, а "в тюрьме строгого режима" (© Лимонов).