tanya_mass at Шах и мат, Путин! Явлинский обещает россиянам безвизовый режим с Евросоюзом!
Originally posted by
tanya_mass at РАССКАЗ ПРО ГРИШУ ЯВЛИНСКОГОДело было, аккурат, в закрывающий год миллениума. На улице стояла циничная погода, в Кремле лежал опухший вождь, а я сидел у залитого потёками дождя окна, и глядел на это безобразие. При этом решал сакраментальную проблему, которая ещё Чернышевского до ссылки довела. «Что делать», да…
Незадолго до того созерцания климата, я, от великого ума, добровольно, ушёл с очень высокого, «супер-топ», - как выражается офисный планктон, поста, в одной сырьевой компании. Пост был пиарообразный, и доставалась мне на нём только тень от крошек, но и тень была густая, и питала исправно. Теперь же, всё нужно было начинать сначала, но как дожить до этого самого начала, было не вполне ясно.
Всё решил звонок моего старого приятеля. Буквально через несколько часов я уже был принят на должность куратора по работе со СМИ в предвыборном штабе Явлинского.
Сам Григорий Алексеевич понравился мне не слишком. Причём с каждой последующей встречей нравился всё меньше и меньше. Абитуриент или Фил – именно так называли его в родном штабе, был из той породы интеллигентов, которые абсолютно уверены в своём всемогуществе на том простом основании, что ни хрена полезного и реального ни разу в жизни не сделали. Есть такая порода образованцев, про которую люди не интеллигентные говорят, что, дескать, «в темноте свою задницу руками не сыщут». Тем не менее, при всей своей расслабленности, Абитуриент был болезненно подозрителен, упрям, и зануден, как ноябрьский дождик. В дополнение ко всему этому букету достоинств, он был гомерически ленив. Даже те бумажки, которые ночами мы ваяли и шлифовали ему перед выступлениями и пресс-конференци
Впрочем, наш, уже третий, с начала кампании, состав штаба, проработал недолго. Примерно три недели.
Как-то вечером, в начале той, роковой, третьей, Абитуриент вылез из своего кабинетика, который у сотрудников именовался «норой». Чуть позади нашего Фила-Абитуриента
- Вот… Гляньте… Ребята предложили замечательную идею…обсудите тут… Кажется, хороший плакат…
Он сделал приглашающий жест и юркнул в «нору» со скоростью заокеанского собрата, узревшего свою тень. Но перед тем, как навсегда уйти из нашей жизни, уже почти растворившись в сумраке норы как ухмылка Чеширского Кота, он обернулся и грустно поведал:
- Идея, между прочим, в десять тысяч долларов обошлась. Так что…
И исчез.
Волей-неволей, мы уставились на «ребят». Минуты две прошло во вдумчивом изучении друг-друга, после чего с нашей стороны послышалось:
- Ну что, гении, тащите ваш плакат…
Один из гениев, тот, что был побойчее даже на вид, всплеснул ручками и скороговоркой поведал нам, что «плаката, собственно, ещё нет… Есть идея, гениальная идея, которая выиграет всю кампанию…Я сейчас покажу, и вы сразу поймёте, сразу!».
Бойкий встал в полубалетную позу. По комнате, как перед открытием театрального занавеса, прошелестел последний обмен репликами, скрипнул стул и всё затихло. Кажется, даже лампы малость притухли…
И тут, в наступившем безмолвии, молодец начал делать жесты. К тому же, сопровождая их непристойными телодвижениями и комментируя эту малохудожественн
- Вот! – Взвизгнул молодец, - представьте себе плакат. Огромный такой плакат. Везде! На каждом углу! На каждом подъезде! По всей России! Огромный! Красочный!
Он сделал паузу, шумно прокашлялся и продолжил:
- Плакат! Синайская пустыня, - при этих словах на его подвижной роже возникло некое библейское выражение с оттенком миссионерства, - пустыня…по пустыне тащится отара этих задроченных русаков. Всякие! Пролы. Вояки. Даже менты! Задроченные! Морды – кислые. Идут!
Тут он согнулся и, шаркая ногами, походкой инвалида, страдающего от почечуйной болезни, продефилировал по комнате.
- Идут-бредут, а вокруг песок! Солнце восходит! Песок до горизонта! По нему толпа, огромная толпа! А впереди, - его голос поднялся до кобзоновских раскатов, - впереди, с посохом Моисея – наш Григорий Алексеевич! С гордо поднятой головой! Смотрит вдаль! Ведёт это стадо!
Гений сделал паузу, и окинул аудиторию взглядом. Оваций не последовало.
- Ведёт вперёд! – Малость понизив градус пафоса, продолжил гений, - а внизу, внизу плаката огромная надпись. Кровавыми буквами, дутыми! Как пакет с кровью! Вот такими буквами, - он развёл ладошки, демонстрируя косую сажень, - чёткими буквами: «Я доведу вас за четыре года!».
Гений креатива замер, и склонил главу в ожидании бурных восторгов.
Раздалась лишь тишина. Потом стал слышен звук, и из этого вышел конфуз: звук был хоровой, и насквозь матерный. Из «норы», как Фил за морковкой, на секунду высунулся Абитуриент, построил бровки домиком и тут же исчез. От этого действа в стиле комедии дель арте звук усилился. Под его аккомпанемент оба гения рысцой улизнули в «нору».
А звук всё крепчал… Сначала он заполнил кубатуру штаба, потом перетёк на лестницу, затем мерно выкатился из подъёзда, и, наконец, растворился в шуме вечернего Садового Кольца.
Немного погодя, набрав, кажется, пять с половиной процентов, растворился на просторах Евразии и Фил-Абитуриент. Говорят, вернулся в Карпатские горы. Искать не то черновики Скрижалей Завета, не то стоптанные сандалии Праотца Моисея.
Зря. Размерчик не его. Точно.
Пусть Гриша расскажет, как он брал ворованные деньги с ФСС от Ю.П.Шатыренко - на тот момент зам.министра. А когда Юрий попал под следствие открестился от него.
Originally posted by
oboguev at Гитлер и Явлинский -- мегалузеры XX векаПричём по одной и той же причине.
* * *
Из старых записок:
... it can further be illustrated by 2000 election campaign of G. Yavlinsky [...] Yavlinsky argued for milder, more humane, more fair and legal conduct of the reforms. A massive amount of funding had been dumped into his campaign in expectations of major electoral gains though unlikely to result in victory in 2000, but at least prominently positioning him as a leading candidate to win in 2004. Yet despite massive funding of the campaign, votes received by Yavlinsky did not move a single bit beyond 5.8% he always gathered, indicating that only this tiny fraction of electorate voted for him who were always voting for him anyway and that no amount of political marketing could make anyone else vote for Yavlinsky. In other words, it was a typical sectarian voting pattern: only sect members vote for their leader, but no one outside the sect can be convinced to vote for him.
What was the reason why voters did not cast votes for Yavlinsky despite his otherwise attractive and popular stance to revise cannibalistic “reforms” and get under control rampant corruption and crime de facto proclaimed as a state policy? It cannot be accounted for by his non-Russian ethnicity per se, as other politicians of identical ethnic background (though not receiving anywhere the same amount of political promotion and funding) were able to easily gain significantly higher popularity and positive response among the public once they exhibited pro-Russian national stance – such as for instance popular politician and member of the parliament general Lev Rokhlin or Yevgeni Primakov, who in September 1998 was appointed prime-minster by Yeltsin to save the economy after the crash and whose 9-month term as a prime-minister created the foundations of economic recovery that started in 1999 and lasted over the [early] Putin’s years. Primakov was hastily ousted out of power by Yelstsin to prevent the threat posed by Primakov’s rapid ascend in popularity – the ascent that was fueled not only by Primakov’s sound economic strategies, but also by his pro-Russian political stance. Eliminating thus ethnicity per se as the defining factor, the only plausible explanation for Yavlinsky’s massive rejection by voters is that his political position professes void in place of national identity – amidst acute national crisis, at that – and his posture towards Russian national existence can be summarized as a denial of such an existence. Yavlinsky effectively positioned himself as having no national connection to the Russians – a stance exactly opposite to what Russian voters were looking for, and denied the existence of plethora of acute problems that the Russians face and their grounding in [...]
... by pretending to be completely ethnically blind Yavlinsky effectively said to Russian voters that he was going to leave Russian ethnic interests unprotected and let hostile challenges to Russian interests on the part of ethnic clans to continue unrestrained. Moreover Yavlinsky effectively indicated he was going to cover these challenges up (by being blind to them); that fair and valid Russian interests were considered by him, Yavlinsky, as non-existent (since he could not see any such interests); and that justice was not for the Russians (since Yavlinsky’s blindness to matters ethnical did not let him discern the violations of just and fair Russian interests).
Yavlinsky’s group could have been apt for solving purely technical tasks of the social transformations: working out legal system, trade and industrial policies, regulation of securities market, rationalization of taxation laws, demonopolization etc. However being nationally sterile Yavlinksy and his associates were fundamentally unable to provide the guidance for building Russian national state. Even if Yavlinsky was somehow given a go at implementing his designs, they would have failed -- not because they were intrinsically wrong or bad (they were not, though some of them were naive), but because they were bound to fail without the framework of a national state and society.
Yavlinsky sought to treat the symptoms of the disease, but not its roots. Yavlinsky and his associates primary allegiance is to those very same groups [...] that seek control of political and economic resources of the country to an extent hugely beyond the share of the “social base” whose interests these groups represent in the country’s population, groups that are antagonistic to the prospect of Russia as Russian national state. Yavlinsky was not opposed to the fundamental goals and policies of these groups, he just wished to pursue them in milder, less radical ways.