В цвету росистые сады;
Поверю ль чарам и приметам
Моей таинственной звезды?
Все, что мое, — необычайно.
Все, что загадочно, — мое:
И заколдованная тайна,
И полумира бытие.
В лесу, шумящем свежим шумом,
Поэт и Бог мне — каждый лист.
Березам—песням, ивам—думам
Молитвы шлю я, сердцем чист.
Туманы розовым разсветом
Плывут над зеркалом воды.
Поверю-ль чарам и приметам
Моей таинственной звезды?
("Новое слово", 1910 №4 стр. 107)
Упало сердце. О, звени
У перепутья, рожь плакучая!
Цветите, синие огни.
Рыдай, рыдай, струна певучая!
Я — из туманов и зарниц,
Зарниц, увенчанных коронами.
Но ветер развенчал цариц, —
Сорвал светила перед тронами...
Плыви ж, мечта, за цепи звезд
Тебе дорога не заказана!
Взойди и глянь на млечный мост
Кем красота его разсказана?!
Но недоступен ход планет,
И я любуюсь миром огненным,
Смотрю, как выплывет разсвет
Навстречу тучам, бурей прогнанным.
("Новое слово", 1910 №6 стр. 90)
Любви и жизни сон уплыл куда-то,
А явь судьбы тлетворна и ничтожна.
Туманный месяц, ночи соглядатай,
Ракиты тронул рогом осторожно.
Текут в моей груди прибои шума,
Тепло да свет, мечтательный и бледный,
А полночь, как Яга, твердит угрюмо
О том, что жизнь пуста и люди бедны.
Но лес шумит, побеги жизнью полны,
И сердце бьется горячо и скоро,
Да, вторя сердцу, сумрачные волны
Поют наперебой под сводом бора.
Далекия и томные русалки
Зовут на праздник жизни, за туманы.
Разсветом голубым облив фиалки,
Дымятся звезды — счастья талисманы.
Таинственная лилия лампадой
Цветет, благоуханна и безгласна.
И сердце переполнено отрадой:
Да, жизнь, как ни горька, но все ж прекрасна.
Пусть сон мой навсегда уплыл куда-то,
Пусть явь судьбы тлетворна и ничтожна,
Но жизнью, как росой, земля богата
И счастие под звездами возможно.
(Нива 1911 №2 стр 29)
