Sergey Oboguev (oboguev) wrote,
Sergey Oboguev
oboguev

Categories:

ЖИТЬ СТАЛО ВЕСЕЛЕЕ


1930

«... бытовое отражение этих успехов. Т.к. везде условия жизни и прокормления очень плохи (даже в Питере недавно только поставлена проблема «довести питание до уровня Москвы» — тонкая ирония!!), то Москва перенаселяется не по дням, а по часам. В ней уже считают 2 300 000 жит., а через два года ожидают 2 800 000. Жилищные условия в этом НАИБОЛЕЕ обслуживаемом центре все более портятся. Застроены все сараи, на старых крепких зданиях, уродуя их архитектуру, воздвигают новые этажи, иные церкви снабжают «этажами» и приспособляют под учреждения; водопровода не хватает, и он, и канализация постоянно «лопаются».

Обнищание, предвидимое на много лет, повело к расширению тротуаров за счет проездов, - конный транспорт почти уничтожился, автотранспорт приватный не развивается, толпа прет по улицам невероятная, - серая, грязная, грубая. Город весь разрыт, и, пользуясь дешевизной рабочих рук (за 1.20 — 1 р. 50 к., т. е. в сущности за 20-25 коп. можно иметь толпы неквалифицированных рабочих, а если им дать 1 1/2 ф. хлеба и какое-нибудь горячее хлебово, то можно даже кичиться социальной заботливостью), всюду делают хорошие мостовые (дело тормозится лишь нехваткой цемента, асфальта и мраморной пудры, и т.п.).

Товаров в лавках нет никаких. Похоже на 1919 г., но тогда по крайней мере «рассыпную Иру» продавали в изобилии, а сейчас - кризис с папиросами! Можно видеть длиннейшие очереди у будок и даже у продавцов-моссельпромщиков. Хозяйственная политика по отношению к табаководам (их всячески теснили налогами и хищническим приемом лучшего табаку по ценам второго и третьего сорта) принесла свои результаты: нет табаку, нет даже махорки. В провинции и на окраинах так уже давно, еще с прошлой осени, в Москве все это резко сказалось теперь.

Такой же кризис с мылом. Простое мыло исчезло давно, его малыми дозами дают по карточкам. Туалетное еще прошлым летом продавалось свободно. Среди зимы уже не отпускали дюжинами. Потом стали давать по куску, наконец - нет мыла вовсе.

Иллюстрация - разговор в трамвае, едущем на окраину. Пролетарий, при проезде трамвая мимо длинного хвоста за папиросами, замечает вслух: «до чего дожили, покурить нечего». Военный из современных, в форме, с кубиками, счел нужным вступиться: «Папиросы - неважно; табак ведь признан вредным, так что м. б. заминка с ним дело полезное, м. б., даже это делается сознательно, - многие курильщики отучатся от табаку за время отсутствия его». Пролетарий: «Ишь ты, а вот мыла нет, это тоже приучают, чтобы без мыла обходились»? Военный: «Ничего подобного, мыла сколько угодно; если где его не дают, это знак плохой работы кооперации». Пролетарий: «А по-твоему, Москва плохо кооперирована»? - «Нет, конечно, хорошо. И у нас, напр., в Замоскворечьи все есть, кооперация доставляет на дом все необходимое. Я сам вчера получил 5 кусков мыла на дом». — «Да если, ты говоришь, мыла много, на кой же ты его запасаешь-то»? Военный прекращает разговор и глядит в окно, а пролетарий торжествующе заканчивает известным русским рассказом о том, как цыган совсем было приучил лошадь не есть, да она только издохла...

Товаров нет, безразлично - привозных (их не ввозят из-за валюты) и отечественных (их, очевидно, делают слишком мало), несмотря на то, что цены выросли ужасающе и покупатели берут всякую дрянь, какая только появляется на рынке. Сейчас нет следующих товаров:

1) йода, хинина, глицерина, нафталина, аспирина;
2) мыла туалетного;
3) никакой мужской обуви, даже холщовой;
4) никаких подметок; ставить их берется только «кооп-ремонт», только по кооперативным книжкам и сроком через 4-6 недель (явная насмешка над людьми, у которых ДАВНО УЖЕ водится всего одна пара обуви).

Из СЪЕСТНОГО: нет СЫРА, КОЛБАСЫ, МУКИ, СМЕТАНЫ, ТВОРОГА7 и мн. др. Яйца стоят 1 р. 70 к. десяток; масло (хорошее) 4 р. 50 к. вологодское; яблок нет вовсе; апельсин стоит ОДИН 2 р. 50 к., лимон - 90 к.-1 р.

Это приводит к вопросу о падении рубля. О его твердости, об индексах цен никто давно не говорит даже в официальной печати. Примерно 1 р. равен 15 коп., но эта цена - условная. Особенно фантастично обстоит дело с одеждой. Бельевых тканей НИКАКИХ давно уже нет. Но изредка выдают по карточкам, только членам кооперативов, а иногда и ТОЛЬКО РАБОЧИМ по одной паре (sic!) кальсон.

С денными рубашками обстоит так: их вовсе нет, но ВДРУГ появляется партия, однако очень МАЛЕНЬКИХ, детских почти размеров. Объяснение: прежний заготовщик знал, что на сотню рубашек надо 5% малых, и 5% очень крупных, остальные - на разный средний рост. Теперь, в социалистич. соревновании, какая-нибудь Москшвея готовит 50% малого размера, заведомо ненужного для рынка, зато фабрика показывает, что она сделала 110 сорочек из материала, отпущенного на 100!!

Костюмы в продаже бывают по 29 руб. (это то, что прежде стоило, примерно, 3-4 р.), либо по 120 р. (соотв. прежнему рублей на 18-25). Брюк - не достать. Но есть по 69 р. за пару, примерно, прежние руб. в 7-8 из русского материала.

Финансовое ведомство прямо заявляет, что, ввиду изничтожения частной торговли и отсутствия этого источника доходов, приходится ввести «классовое» начало в торговлю кооперативную, т.е. отпускать иные товары по утроенной и упятеренной цене для «классового врага».

В магазине б. Елисеева картина сейчас такая: в отделе рыбном до недавнего времени торговали папиросами; теперь - пусто. В большом отделе фруктов - теперь «весенний базар цветов». В отделе кондитерском — детские игрушки и изредка немного сквернейших конфет. В парфюмерном — одеколон, но нет мыла. Торгует один винный, ибо в колбасном изредка жареная птица по 6 руб. за кило. И только в задней комнате торгуют по карточкам хлебом, сахаром, когда он есть.

Иностранцы (особенно посольские) заказывают по телефону, и им отпускают сыр, икру (она 26 р. за кило!!!), семгу, осетрину и т.п.

В Охотном ряду, после манифеста Сталина о головотяпстве, появилось было все, по высоким, правда, ценам. Мужички-торговцы сильно вытеснены евреями и грузинами, но торговля все же шла. Под предлогом антисанитарности и недоброкачественности товаров Охотный перевели на Цветной бульвар, в опустевший рынок (почему тут товары будут доброкачественнее?). Торговцы заняли пустые, заброшенные лари-будки. Но уже объявился «человек с портфелем», который начал записывать и описывать. По всей вероятности, разбегутся.

А огурец стоит 40 к., и не всегда его найдешь (огородников тоже так обобрали и стеснили, что огородничество сгинуло под Москвой).

Даже презервативы (58 коп. за 1/2 дюжины, очень грубые, и больше не дают, как любезно сообщил один молодой человек) в резиновом магазине предмет очереди, правда, пока не выходящей за пределы самого магазина. Но что будет, когда хвост окажется на улице и домашние хозяйки начнут подходить с вопросом: «а что дают»?

......

«Разруха какая-то общая, как в 1917 г. - растет с каждым днем. Мелочь исчезла из оборота. Уже торговцы продают только на папиросы - колбасу, селедки, мыло. Сдачи не дают. В провинции извозчики предлагают «на выбор»: 5 руб. бумажкой или 2 р. 50 к. серебром. В магазинах вывески: просят не затруднять разменом. То же у касс железных дорог.

Трамваи работают скверно. Развороченные московские улицы убираются клочками, медленно. На железных дорогах постоянные катастрофы, число которых и размеры растут с каждым днем.

С провиантом - все хуже.

Газеты кричат о необыкновенном урожае и о том, что его некуда девать: нет не только помещений, но даже мешков для хранения собранного тракторами и комбайнами зерна!»
Subscribe

Recent Posts from This Journal

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

  • 4 comments